История Петербурга в преданиях и легендах - Страница 179

179

Все было не так просто. Общество раздирали неразрешимые противоречия. Фактически оно было расколото. О прокуроре Военного суда Владимире Дмитриевиче Философове рассказывали, что, когда он в своем кабинете подписывал очередной смертный приговор государственному преступнику, его жена в соседней комнате «прятала шифры и передавала посылки политическим каторжникам».

Впрочем, до трагической развязки было ещё далеко.

В 1916 году на Каменном острове архитектор И.А. Фомин построил загородный дом сенатора А.А. Половцова, ставший практически последним выдающимся памятником неоклассицизма в Петербурге. В вестибюле особняка Половцова, декорированном ионическими мраморными пилястрами, находится скульптурная композиция: уродливый сатир бросает на красавицу нимфу снизу вверх сладострастный взгляд, а она стыдливо отводит глаза. Современные хозяева особняка рассказывают сентиментальную легенду. У владельца дома была дочь, которая полюбила одного юношу. Узнав об этом, отец пригрозил: «А если я велю изобразить тебя голой бесстыдницей, а его чёртиком с рожками и поставлю это изображение здесь?» И она, бедная, сгорая от стыда, надела своё свадебное платье, бросилась с третьего этажа в колодец и утонула. Колодец находился в вестибюле. Его потом засыпали, а на его месте установили эту статую.

Среди студенческой молодежи начала XX века необыкновенной популярностью пользовались спектакли Мариинского театра. С вечера, накануне спектакля, уже выстраивались длинные очереди в кассу. Всю ночь на площади перед театром было многолюдно и шумно. Эти опасные ночные сходки вызывали неудовольствие властей. И тогда, рассказывает предание, кому-то пришла в голову спасительная мысль. Однажды утром, за полчаса до открытия кассы, у входа в театр появился городовой и начал раздавать номерки, причем не согласно очереди, что установилась с вечера, но кому какой попадется. Номерок давал право на приобретение билета на спектакль. Вскоре стало ясно, что при таком порядке нет никакого смысла занимать очередь загодя. Ночные сходки прекратились.

В 1908 году на сцене петербургского театра «Кривое зеркало» была показана пародийная опера с экзотическим и совершенно непонятным названием «Вампука». Либретто оперы написал князь М.Н. Волконский, а название, данное по имени главной героини, возникло, согласно городскому фольклору, вот при каких неожиданных обстоятельствах. Однажды князь присутствовал при чествовании графа Ольденбургского в Институте благородных девиц. Смолянки поднесли высокому гостю огромный букет цветов, сопровождая подношение хоровым пением на мотив арии из оперы Дж. Мейербера «Роберт-дьявол»: «Вам пук, вам пук, вам пук цветов подносим». «Вот имя моей героини», – будто бы воскликнул Волконский, услышав такое надругательство над русским языком. Вскоре это имя стало нарицательным. «Вампука» – произносили петербуржцы, имея в виду нарочитую напыщенность, дурацкую условность или идиотскую нелепость.

В Петербурге возродился интерес к розыгрышам и мистификациям. В 1909 или в 1910 году в редакцию только что основанного литературно-художественного иллюстрированного журнала «Аполлон» пришла никому не известная юная поэтесса Елизавета Дмитриева. Она работала преподавательницей младших классов в гимназии, жила на весьма скромную зарплату и была исключительно застенчива. С детства она страдала комплексами, была стеснительна и считала себя уродом. Она и в самом деле была девушкой довольно некрасивой, что усугублялось ещё и заметной природной хромотой.

Главным редактором «Аполлона» был сын художника Константина Маковского Сергей Маковский, эстет с претензиями на элегантность и аристократизм. Понятно, что вид застенчивой хромоножки, читающей стихи, не вызвал у Маковского воодушевления. К его идеалу поэтессы более подходил образ демонической, недоступной светской красавицы. Стихи он прослушал невнимательно и отверг их.

На счастье или на беду, но Елизавета была знакома с неистощимым выдумщиком и любителем розыгрышей поэтом Максимилианом Волошиным. Именно ему и пришла в голову идея наказать Маковского, поиздевавшись над его эстетством, а заодно и опубликовать стихи Дмитриевой. Для этого неплохо подходил жанр подзабытой к тому времени мистификации. Для реализации идеи решили создать образ роковой женщины, корни родословной которой обнаруживаются аж в Южной Америке. Выбрали имя. Оно было составлено из имени одной из героинь американского писателя Френсиса Брета-Гарта – Черубина и одного из имён беса – Габриак. Получилось довольно загадочно и романтично – Черубина де Габриак. Письмо Маковскому написали на прекрасной бумаге и запечатали сургучной печатью с девизом на латинском языке: «Vae victis!», что, как полагали выдумщики, будет легко переведено Маковским на русский язык: «Горе побежденным!». Стихи Елизаветы Дмитриевой под псевдонимом Черубина де Габриак были опубликованы.

Елизавета Дмитриева (Черубина де Габриак)

С этого момента легенда о Черубине со скоростью молнии распространилась по Петербургу. Все виднейшие петербургские поэты были в неё влюблены. Сам Маковский посылал Черубине букеты роскошных роз и орхидей. Изображал влюблённость и автор мистификации Волошин. Однажды из-за Черубины он дрался на дуэли с Гумилёвым. Кстати, в Петербурге после этой дуэли у Волошина появилось нелицеприятное прозвище Вакс Калошин. Будто бы во время дуэли он потерял в снегу калошу. Колоша действительно была найдена, но кому она принадлежала – Волошину, Гумилеву или кому-нибудь из секундантов – так и осталось неизвестным.

179