История Петербурга в преданиях и легендах - Страница 82

Орлов был богат и тщеславен. В то время в Петербурге существовало поверье, будто к человеку, который владеет крупным алмазом, неизменно идет удача. За алмазами охотились. Больше всех повезло Орлову. Ему удалось купить «у армянского денежника» Ивана Лазарева третий по достоинству камень тогдашнего мира. По преданию, этот алмаз служил глазом индийского идола и принадлежал шаху Надиру. Затем был выкраден каким-то солдатом. Орлов заплатил за алмаз баснословные деньги и подарил его Екатерине. С тех пор он считался «талисманом Зимнего дворца». В истории он известен как алмаз «Орлов».

В конце концов жизнь всё расставила по своим местам. Григорий Орлов был отставлен, уступив монарший будуар другому счастливцу. А дальнейшая судьба всесильного фаворита оказалась связанной с его женитьбой на своей двоюродной сестре, 19-летней фрейлине Екатерины II, Екатерине Николаевне Зиновьевой. Из-за того, что она приходилась Григорию Орлову кузиной, Императорский совет постановил развести супругов и сослать их в монастырь. Ни церковь, ни государство не поощряли подобные родственные связи. Но императрица, памятуя о своих недавних отношениях с Орловым, не подписала обвинительный протокол и разрешила молодым выехать за границу, оговорив при этом, что они лишаются права возвратиться в Россию.

Обществу вынужденный выезд молодоженов за границу объяснили необходимостью лечения на водах – Екатерина Николаевна страдала чахоткой. Но и это обстоятельство не помешало родиться ядовитому анекдоту. Согласно ему, Екатерина II спросила у М.С. Перекусихиной: «Что делают с иконой, которая потеряла свой лик от ветхости?» – «Такую икону сжигают». – «Эх, Савишна! Ты русская женщина, знаешь все русские обычаи, а этого не знаешь: икону, с которой лик сошел, на воду спускают».

Между тем чахотка оказалась скоротечной, и в 1781 году на водах в Швейцарии Екатерина Николаевна скоропостижно скончалась. Указ о невозвращении потерял свою силу, и Орлов смог вернуться в Петербург. Но здесь он неожиданно впал в тоску и отчаянье и, как утверждали, «не выдержав потери жены», лишился рассудка. Согласно преданиям, во время припадков безумия он видел перед собой «мстительный образ Петра III» и постоянно твердил одно и то же: «Наказание мне… наказание мне…»

Но есть и другая легенда о смерти Григория Орлова. Страдая психическим заболеванием, Орлов боялся, что во время приступов болезни он нечаянно проговорится и тем самым невольно выдаст некие тайны, связанные с императрицей. Боясь подвести свою бывшую монаршую любовницу, верный Орлов будто бы уговорил своих братьев помочь ему скорее уйти из жизни. Эта услуга будто бы была оказана. Григорию якобы подсыпали в пищу яд. По другой легенде, к яду, от которого скончался Григорий Орлов, имел отношение другой Григорий – Потёмкин.

Григорий Александрович Потёмкин

Если это так, то причастность Потёмкина к смерти Орлова в глазах недоброжелателей могла выглядеть обыкновенной местью за оскорбление, нанесённое ему Орловым в давние времена. Будто бы едва ли не сразу после того, как Екатерина стала оказывать ему внимание, братья Орловы подстерегли его и «здорово побили, дабы проучить». В драке, по одной из легенд, Потёмкин потерял глаз, хотя мы знаем и другую легенду, которая утверждает, что глаз он потерял во время первой интимной встречи с Екатериной. Просто наткнулся на инстинктивно растопыренные пальцы императрицы, торопливо взбираясь на монаршее ложе. Так или иначе, но в Петербурге его называли «Циклопом».

Если верить фольклору, Потёмкину повезло больше, чем его предшественнику. В 1774 году, когда Екатерине было 44 года, а ему только 34, они тайно обвенчались. По некоторым легендам, это произошло в Сампсониевском соборе. По окончании церемонии со всех свидетелей и очевидцев взяли клятву сохранить всё увиденное в тайне.

Потёмкин всячески старался угодить своей высокородной любовнице. Мы уже рассказывали о Большом и Малом капризах в Царском Селе. Есть свидетельства его преданности и в Петербурге. Во дворе дома на Мойке, 108, сохранился старинный дуб. По преданию, под этим дубом в Крыму отдыхала Екатерина Великая, и Потёмкин привёз его в Петербург.

Жил Потёмкин широко и роскошно. Дом его был известен своим гостеприимством и щедростью. Петербург того времени славился изысканной кухней в домах богатых вельмож. Но кухня Потёмкина превосходила все мыслимое и немыслимое. Сохранились многочисленные легенды о серебряной ванне Потемкина в семь-восемь пудов, в которой ему подавали уху. У Потёмкина обеды вообще отличались «диковинками кулинарного искусства», а в числе главных поваров служили кулинары чуть ли не десяти национальностей – от француза до молдаванина. По преданию, вся кухонная посуда у него была из чистого серебра, а кастрюли вмещали до двадцати ведер воды: в них князю готовили уху из аршинных стерлядей и кронштадтских ершей. На таких обедах слуги обносили сидевших за столом по чинам. Тарелки сидевших на «нижнем» конце стола часто оставались пустыми. Угощение «по чинам» в то время было обычным явлением на многолюдных обедах, когда хозяин не всегда знал в лицо всех своих гостей. Есть предание о каком-то мелком чиновнике, однажды приглашённом князем ЕА. Потёмкиным на такой обед. После обеда хлебосольный хозяин будто бы спросил его: «Ну, как, братец, доволен?» – и услышал от гостя: «Премного благодарен, ваше сиятельство, все видал-с».