История Петербурга в преданиях и легендах - Страница 81

Один из иностранных путешественников, которому удалось посетить личные покои императрицы в Царском Селе, утверждал, что в одной из комнат государыни, примыкавших к опочивальне, «все стены от пола до потолка были увешаны картинками, воспаляющими воображение, а в другой находились портреты мужчин императрицы». Понятно, что отсюда было недалеко до откровенных вымыслов. Поговаривали, что Екатерина Великая, женщина далекая от предрассудков, «заказала фарфоровую модель орудия прославленного Потёмкина». В XVIII веке в это легко верили. Изготовление подобных игрушек было в большой моде. Их богатая коллекция и сейчас хранится в Эрмитаже. Говорят, среди этих «безделиц» есть и тот легендарный фарфоровый муляж.

Любовные похождения Екатерины не были забыты в Петербурге и после её кончины. Почти через сто лет в сквере перед Александринским театром появился памятник великой императрице. Легенд, витающих вокруг него, достаточно. Здесь же уместно упомянуть только о некоторых. Во-первых, в народе утверждают, что неслучайно памятник лицемерной распутнице установлен именно так: спиной к искусству и лицом – к публичному дому, который в екатерининские времена находился примерно на месте Елисеевского магазина. Во-вторых, туристы, возвращаясь из Петербурга, любят рассказывать байки о екатерининских орлах, расположенных вокруг пьедестала памятника, которые жестами демонстрируют размеры своих детородных органов, а над ними, лукаво улыбаясь, возвышается величественная фигура императрицы со скипетром-эталоном в руках.

Но официальный фаворитизм был иным. Он подчинялся неким безусловным правилам игры, которым приходилось, увы, следовать. Так, А.Н. Дмитриев-Мамонов, отмеченный благосклонностью Екатерины, имел несчастье влюбиться в её фрейлину, княжну Д.Ф. Щербатову. Более того, он откровенно признался в этом своей монаршей любовнице и… был не просто отпущен ею, но вместе со своей невестой получил от Екатерины благословение, а юная фрейлина – даже приданое. Правда, согласно легенде, помогая молодой одеться к венцу, императрица не стерпела и сильно уколола её булавкой.

Не всё, впрочем, заканчивалось таким безобидным образом. В Петербурге бытовала легенда о призраке Шереметевского дворца, «взывающего к отмщению». Утверждали, что это был призрак юного камер-юнкера Жихарева, «отмеченного милостью императрицы Екатерины II и убитого наёмными убийцами», будто бы подосланными другим фаворитом государыни, Платоном Зубовым.

Наиболее известными фаворитами Екатерины II, оставившими заметный след в истории России, были два знаменитых Григория – Григорий Григорьевич Орлов и Григорий Александрович Потёмкин.

Григорий Орлов был наиболее удачливым из всех пяти братьев Орловых. Если верить преданиям, род Орловых происходит из Пруссии, а фамилия вытекает из родового герба, на котором изображён красный одноглазый орел. Есть, впрочем, и другие предания. Согласно одному из них, первым Орловым был простой солдат, которого товарищи за храбрость и силу прозвали Орлом. В 1689 году он принял участие в стрелецком бунте и после его подавления должен был погибнуть на эшафоте. Известно, что Пётр сам рубил головы бунтовщикам. Когда дошёл до Орла, то вдруг услышал: «Подвинься, Пётр, мне здесь на плахе лечь надо». От неожиданности он чуть не выронил топор, а потом рассмеялся: «Какая дерзость! И какая сила духа!» – и пощадил стрельца. По другому преданию, приговорённый к смерти Орёл, спокойно оттолкнул ногой мешавшую ему пройти голову казненного до него стрельца. Это произвело на Петра сильное впечатление, и он помиловал его.

Фаворитом Екатерины II Григорий Орлов стал волею случая. Он был самым активным участником дворцового переворота 1762 года. Из рук императрицы получил за это титулы графа, камергера, генерал-фельдцейхмейстера. Екатерина, похоже, искренне любила своего героя. Говорят, однажды, то ли в минуту страсти, то ли преследуя какие-то только ей известные политические цели, Екатерина проговорилась, что выйдет замуж за Орлова, но только… после смерти её мужа, императора Петра III. Принял ли это Григорий Орлов за откровенный намек – неизвестно. Зато известно другое. В момент загадочной смерти арестованного императора Петра III он находился там же, в Ропшинском дворце, вместе со своим братом Алексеем.

Григорий Горигорьевич Орлов

Орлов так поверил в свою будущую императорскую судьбу, что в близком кругу придворных позволял себе совершенно неподобающее поведение. Сохранился исторический анекдот, согласно которому однажды в присутствии императрицы Орлов расхвастался, что ему было бы достаточно месяца, чтобы свергнуть её с престола. Охладить пыл словоохотливого графа удалось только Алексею Разумовскому. «Может быть, мой друг, – снисходительно сказал он, – зато и недели не прошло бы, как мы бы тебя вздёрнули». В арсенале петербургского городского фольклора сохранилось ещё одно свидетельство непомерных амбиций Григория Орлова. Будто бы он дал взятку «старому интригану» Бестужеву-Рюмину, с тем чтобы тот выдвинул проект присвоения Екатерине II титула «матери Отечества» с последующим её венчанием с ним, Григорием Орловым, который автоматически стал бы «отцом Отечества».

Если верить фольклору, тому, что Екатерина II не стала женой Григория Орлова, история обязана графу Н.И. Панину. На заседании, на котором Екатерина поставила вопрос о возможном венчании со своим фаворитом, только один Панин высказал твёрдую мысль о том, что «императрица может поступать, как ей угодно, но госпожа Орлова никогда не будет императрицей Российской». Встал, выпрямился во весь рост и в вызывающей позе прислонился к стене. В эту минуту его густо напудренный парик оставил на ней белое пятно. Это пятно впоследствии стало легендарным. Его долгое время сохраняли, и сенаторы, как они говорили, «для храбрости» каждый раз перед ответственным выступлением старались прикоснуться к нему головой.