История Петербурга в преданиях и легендах - Страница 30

Старинные, допетербургские топонимы исследованы недостаточно. Во всяком случае, по поводу большинства из них высказываются разные предположения. Может быть, поэтому так много легенд сопутствует этим исследованиям. Так, например, топоним «Охта» предположительно переводится с финского как «закат», «запад». В то же время некоторые историки считают, что название реки Охты по-фински значит «Медвежья речка». Не мудрствуя лукаво, фольклор предлагает свои варианты. Охта? Пожалуйста.

Во время осады Ниеншанца, рассказывает героическая легенда времен Северной войны, Петр I стоял на левом берегу Невы и грозил кулаком той, то есть противоположной стороне, которую долго не мог взять: «ОХ, ТА сторона!».

Живёт в Петербурге и другая легенда. Будто бы однажды царь на лодке перебрался на правый берег Невы, где поселились работные люди Партикулярной верфи, обслуживавшие пильные, гонтовые и другие заводы. Едва он вылез из лодки и вышел на одну из недавно появившихся здесь улиц, как провалился в грязь. Когда же вернулся во дворец и рассказывал своим приближенным о случившемся, то шутливо ворчал, скидывая промокшую одежду: «ОХ, ТА сторона!». С тех пор, мол, и стали называть эту городскую окраину Охтой.

Петербургские старожилы рассказывают и третью легенду. На Охте один из проспектов был выложен булыжником, да так, что лучше бы остался не мощеным. Весь он был в рытвинах, ухабах, яминах и колдобинах. Охта потому так и называется, что, пока проедешь по ней, не раз подпрыгнешь да воскликнешь: «Ох! Ты! ОХ! ТА!».

И, видимо, вариантов подобных толкований множество. Как, впрочем, и у другого старинного петербургского топонима – Парголово.

Считается, что он происходит от бывшей здесь старинной деревни Паркола, название которой, в свою очередь, родилось от финского имени Парко. В то же время древняя легенда выводила название Парголово из финского слова «пергана» – чёрт. Рассказывали, что эта местность в старину была сплошь покрыта дремучим лесом, наводившим на жителей суеверный страх и порождавшим зловещие легенды. Между тем петербургская фольклорная традиция считает, что название это связано с Северной войной и основателем Петербурга Петром I. Посёлок Парголово, как известно, делится на Первое, Второе и Третье Парголово, так как в своё время образовался путем естественного слияния трёх старинных деревенек. По легенде, деревни эти получили своё название оттого, что здесь трижды происходили жестокие сражения со шведами. Бились так, что ПАР из ГОЛОВ шел.

Но есть ещё одно предание. Согласно ему, во время сражения Пётр якобы почувствовал себя плохо. У него так закружилась голова, что он не мог «мыслить и соображать». Тогда он собрал своих военачальников и признался: «У меня ПАР в ГОЛОВЕ». От этих слов и ведет-де Парголово своё непривычное для русского слуха название.

Недалеко от лесистого и холмистого Парголова возвышается заметный холм, с верхней точки которого хорошо просматривается Петербург. С давних времен место это зовется Поклонной горой. Как мы уже говорили, попытки объяснить это название практически сводятся к двум допетербургским преданиям, связанным с обычаями, уходящими в глубокую древность. Согласно одному из них, древние обитатели этих мест, карелы, по традиции предков устраивали на возвышенных местах молельни и в праздничные дни приходили к ним поклониться языческим богам. Одна такая молельня находилась будто бы на Поклонной горе. Согласно другому преданию, название это своим возникновением обязано старому русскому обычаю при въезде в город и выезде из него класть земные поклоны. Чаще всего это делали на какой-нибудь горе, расположенной вблизи дороги. Но, как мы помним, есть ещё одно предание, согласно которому именно отсюда, с этой горы, побеждённые шведы посылали своих послов на поклон к Петру I.

С началом освоения приневских земель связаны ещё две легенды. В одной рассказывается, что село Мурино, которое давно уже вошло в черту города, называлось так потому, что первые переселенцы привезены были сюда из Муринского уезда Московской губернии. А Красное Село, живописно раскинувшееся на холмах Ижорской возвышенности и всегда считавшееся красивым, то есть красным, по утверждению другой легенды, названо так по имени подмосковного Красного Села, крестьяне которого были переведены сюда Петром I якобы для «усиления русского элемента» в завоеванной им Ингерманландской области.

На южной окраине современного Петербурга в начале XVIII века лежало старинное село с финским названием Купейно, известное по шведским картам ещё с 1676 года. При Петре оно было отдано в собственность сначала Александро-Невскому монастырю, а затем царевичу Алексею. Почти сразу финское название села было русифицировано. Его стали называть Купчино, и объясняли это тем, что некогда здесь селились купцы. Позже появилась ещё одна легенда, согласно которой окрестные крестьяне сюда пригоняли скот для питерских скотобоен, именно на этом месте заключали договоры, или, как тогда говорили, купчие крепости на продажу.

По одной из легенд, Уткина заводь, раскинувшаяся на правом берегу Невы, вдоль берегов её притока Утки, названа по фамилии местного землевладельца Уткина. По другой, – от дикой утки, которую будто бы кто-то когда-то здесь подстрелил. Однако ещё в допетербургские времена река называлась Сорсийоки, что в переводе с финского значит «Утиная река», что вполне соответствует древней топонимической традиции давать географические имена, соответствующие названиям птиц и животных, о чём мы уже не раз говорили.