История Петербурга в преданиях и легендах - Страница 262

262

Памятник Городовому

Петербургские улицы, словно выставочные залы, начали заполняться памятниками, художественные достоинства которых для многих петербуржцев оставались спорными. На Малой Конюшенной улице, почему-то по личной инициативе начальника петербургского управления МВД генерала Пониделко, был установлен памятник Городовому. Почему именно ему так необходимо было установить памятник в самом центре Петербурга, остается тайной. Говорят, при открытии памятника даже губернатор Яковлев был смущен видом бронзового красавца в натуральную величину с «выпирающими из лосин лядвами, вызывающими прямой интерес у парочек, припозднившихся после встреч в Екатерининском садике». «Поставь его себе на свой… садовый участок», – будто бы в сердцах прошептал Яковлев в лицо генералу. Тайной остается и натурщик, который позировал скульптору А.С. Чаркину при работе над памятником. Городской фольклор выдвинул версию, что им мог быть только Никита Михалков – столь очевидно сходство скульптуры с хорошо знакомым образом известного кинорежиссёра. В народе монумент так и называют: Памятник Никите Михалкову.

Памятник Ф.М. Достоевскому

Там же, на Малой Конюшенной улице, установили памятник Гоголю – грустная фигура писателя, заключённого в тесную клетку ограды, фонарей, деревьев, сквозь которые он исподлобья наблюдает суету Невского проспекта. В Петербурге немедленно родилась легенда: будто бы это памятник известному питерскому «авторитету» Владимиру Кумарину, который смотрит в сторону Казанского собора, потому что бросил вызов так называемым «казанским». И одной руки у Гоголя не видно, а Кумарин и в самом деле во время одной из бандитских разборок потерял руку. Если верить фольклору, бандиты давно собирались установить ему памятник. Несколько попыток успехом не увенчалась. Действовать в открытую было уже небезопасно. Так что идея установки памятника великому русскому писателю, похоже, оказалась весьма кстати.

В январе 2004 года во дворе Академии русского балета имени А.Я. Вагановой был установлен памятник выдающейся балерине Галине Улановой. В свое время она окончила Хореографическое училище, как тогда называлась Академия балета. Примечательно, что памятник специально не изготавливался. Для него использовали парковую скульптуру танцующей девушки, исполненную в 1930-х годах скульптором Еленой Янсон-Манизер для ЦПКиО имени Кирова. В народе бронзовую балерину называли «Танцовщицей». Жила легенда, что позировала для скульптуры подруга Янсон-Манизер балерина Уланова. К 1980-м годам скульптура пришла в катастрофическое состояние. У неё не было руки и ноги. Ее демонтировали, и долгое время она хранилась в подвалах Елагина дворца.

Мощный протест художественной общественности вызвал подарок скульптора Зураба Церетели. Московский ваятель преподнес Петербургу скульптуру Петра I. Разгорелись жестокие споры о возможном месте установки памятника. Против памятника Церетели в центре города восстала буквально вся общественность. От сторонников скульптора последовали другие предложения: Кронштадт, Пулковские высоты, Шлиссельбург, на что его противники заявили: «Что вы!? Там ведь тоже люди живут!». На всю страну прозвучал вопросительный лозунг питерских интеллектуалов: «Поменять Растрелли на Церетели?!». В конце концов, памятник установили на Васильевском острове, напротив гостиницы «Прибалтийская».

На появление новых памятников влияли не только реальные события, происходившие в стране или в городе, но и явления необъяснимого мистического характера. Так, 28 августа 2004 года из глаз Богородицы, изображенной на церковной иконе Блокадного храма, что высится на Малой Охте, выкатилась слеза. Целых пять дней прихожане пытались разгадать смысл этого тревожного знака. Он был понят только 3 сентября того же года, когда в дагестанском городе Беслане при освобождении заложников, захваченных террористами в школе, погибло более трёхсот человек, в том числе 186 детей. Через три года возле храма, рядом с монументом в память о детях, погибших в Великой Отечественной войне, был установлен обелиск «Детям Беслана».

Память о погибших детях находила выражение не только в мраморе или камне. Среди обитателей жилых кварталов Гражданки, что выросли в те годы на территории бывшего совхоза «Ручьи», живёт легенда о мальчике, которому однажды показалось, что он умеет летать. Забравшись на вершину одной из берёз, он раскинул руки и полетел в сторону другой берёзы. Мальчик погиб. Целый год, говорят, на той берёзе висел красный платок. Жители утверждают, что если очень захотеть, то можно и сегодня разглядеть между двумя берёзами тень летящего мальчика.

Наиболее удачным образцом монументальной скульптуры нового времени считается памятник Фёдору Михайловичу Достоевскому, установленный вблизи станции метро «Владимирская». Но и вокруг него складывается мифология весьма характерного свойства. Видимо, сказывается атмосфера соседнего Кузнечного рынка. Питерские алкоголики облюбовали скверик возле памятника для своих встреч. А Фёдора Михайловича прозвали «Третьим». Откупоривая бутылку, они всегда могли рассчитывать на то, что «защитник всех униженных и оскорблённых отказаться не может».

Памятник Ф.М. Достоевскому

262